Любящий отец потерял дочь: она возвращалась домой, слушая музыку в наушниках, и её сбила машина. Отец уверен: теперь его погибшая дочь стала деревом у обочины той дороги.

А теперь представьте, что этот отец — вы.

Петербургский режиссер Илья Мощицкий приглашает на сцену добровольца из зала и предлагает ему сыграть спектакль вместе с ним. Кто он теперь — человек, пришедший приятно провести вечер, или персонаж пьесы? Самостоятельный субъект или марионетка режиссера, просто исполняющая выданный текст?

Мы привыкли к тому, что спектакль — это серия запланированных эпизодов, мизансцен, провокаций, диалогов. Актёры всегда всё знают заранее и лишь изображают спонтанные реакции. «Дуб Майкла Крейг Мартина» — возвращение к началу, попытка сыграть спектакль сразу, с первой читки, адаптируясь и преодолевая новые обстоятельства в ходе происходящего. Но именно такая спонтанная попытка обнажает бесстыдную манипуляцию театра как такового.

Илья Мощицкий, режиссер: «Уникальность ситуации спектакля «Дуб Майкла Крейг Мартина» в том, что зритель, входящий в спектакль, всегда разный, и он всегда не в курсе следующего шага. Он оказывается сразу и персонажем, и медиумом, и просто человеком из зала без имени и биографии, и функцией спектакля, и самим спектаклем. Он преодолевает сценическую реальность неподготовленной репетициями психикой, входит в каждую сцену, не зная, чего ожидать и к чему готовиться. Это буквально попытка сыграть спектакль с первой читки, существовать в сценической условности, не имея возможности править, настраиваться, привыкать. Всё как в жизни, с первой попытки».